13 апреля Вячеслав Володин внес на рассмотрение законопроект, предусматривающий ответные меры со стороны России на западные санкции и, в частности, запрет на ввоз из США лекарственных препаратов.
Пока Петр Толстой предлагает россиянам лечиться «корой дуба и боярышником» вместо зарубежных лекарств, редакция Posta-Magazine обратилась к тем, по кому отечественные санкции могут ударить в первую очередь — руководителям благотворительных организаций, которые здесь, в России, пытаются спасать детские и взрослые жизни тогда, когда государство это сделать не может, и, как никто другой, знают, насколько важна международная конкуренция на рынке медикаментов.
Алена Мешкова,
директор Благотворительного фонда Константина Хабенского:
«Среди лекарств, которые наш фонд оплачивает для своих подопечных, в основном препараты европейского производства, но и американские тоже есть. Пока не утвержден конкретный список препаратов, которые будут запрещены, сложно говорить, какие именно последствия нас ждут, но одно можно сказать точно: подобные ограничения на препараты и технологии всегда негативно сказываются на лечении онкологических заболеваний. Потому что, когда есть большой рынок медицинских препаратов, есть конкуренция, есть новые открытия и новые результаты, а когда этой конкуренции нет, то и эффективных новинок меньше. Ну и представьте: если через четыре месяца в Америке будет изобретено новое прорывное лекарство, что будут делать пациенты в России? Ждать еще несколько месяцев или лет, пока оно будет производиться в европейских странах или у нас.
Кроме того, ни для кого не секрет, что российские дженерики, в отличие от оригинальных препаратов, часто провоцируют побочные эффекты, которые крайне негативно сказываются на пациентах, проходящих долгое лечение. Вот и возникают ситуации, когда ты лечишься от рака, а в итоге получаешь язву желудка.
Ситуация получается следующая: мы хотим наказать американцев, а наказываем себя и своих детей. Политические события зачастую мгновенно оказывают влияние на благотворительность. Именно так было в 2014 году, когда курс доллара и евро вырос и, соответственно, вырос „средний чек“ на каждого ребенка. И многим благотворительным фондам пришлось отложить важные системные проекты, чтобы помочь хотя бы тем, кто к ним обращается».
|
|
Екатерина Чистякова,
директор благотворительного фонда «Подари жизнь»:
«Сами по себе санкции не выглядят очень уж страшными, потому что уникальные препараты, у которых нет аналогов в России, согласно закону, с рынка уйти не должны. Однако список наименований очевидно уменьшится, что может повлечь за собой снижение качества жизни наших пациентов. Это касается, в первую очередь, пациентов с аллергиями и лекарственной непереносимостью.
Кроме того, убрать планируется качественные препараты американского и европейского производства, что может ударить по ослабленным больным и больным с тяжелыми хроническими заболеваниями, которые вынуждены принимать лекарства ежедневно, пожизненно и в больших дозах. Для них могут оказаться проблемой высокая токсичность и низкая эффективность определенных дженериков.
Есть и отдаленные последствия, которые сейчас никто предсказать не может: речь идет не только о том, что введутся ограничения на ввоз определенных медикаментов в Россию, — изменится сам рынок лекарственных препаратов. „Вымывание“ с рынка дженерических препаратов и возможность поставлять сюда только уникальные лекарства могут оказаться коммерчески невыгодными для компаний и, как следствие, привести к тому, что мы потеряем не только дженерики, которые еще как-то можно заменить, но и те лекарства, аналогов которым на данный момент не существует».
|
|
Екатерина Бермант,
директор благотворительного фонда «Детские сердца»:
«Америка практически не почувствует наших санкций — российский рынок очень мал. С европейскими лекарствами — хуже. Из Европы мы импортировали больше. В сущности, почувствуют эти санкции на своей шкуре только россияне — ведь они не получат привычных и качественных препаратов. Так что это война против своего же народа. Больницы лишатся огромного количества необходимых лекарств. А ведь запрет может касаться не только самих препаратов, но и ингредиентов. Это очередное незапланированное ухудшение качества жизни. Я уж не говорю о российских бизнесах, которые будут сильно покорежены, если не погублены совсем, попыткой уесть американцев».
