Документальное кино в России пока не пользуется широким спросом. Режиссер Инна Блохина пробует изменить ситуацию: ее фильмы «На волне» и «Она — океан» — это зафиксированные на пленке истории из жизни серферов, рассказанные живым и динамичным языком, которые, как говорит сама Инна, «помогают проснуться».
Девушка-режиссер в патриархальной России — уже нетривиальная ситуация. А если эта девушка снимает еще и документальное кино, да о серфинге, вырисовывается и вовсе удивительный портрет. Мы заинтригованы!
Добавьте к этому модельную внешность, точеную фигуру и длинные светлые волосы, и тогда картинка сложится окончательно. Инна занимается кинодокументалистикой уже около пятнадцати лет, но и до этого ее работа была связана с производством кино- и телепрограмм. А потом в ее жизни случился океан — и все изменилось. О силе воды, необычных знакомствах и волевых женщинах мы поговорили с режиссером вскоре после выхода в широкий прокат картины о серф-сообществе «На волне», премьера которой состоялась в 35 странах мира.
Арина Яковлева: Давайте вообще начнем с самого начала? Как вы пришли к океану, серфингу и… документальному кино?
Инна Блохина: Все началось с телевидения — с 1998 года я работала на НТВ, на Первом канале, и делала истории о людях. После того как я впервые сама попробовала встать на доску — а случилось это как раз в 98 году, мне безумно захотелось рассказать о серфинге широкой аудитории. На тот момент я вообще не думала, что в России существует этот вид спорта, но узнав, что на Черном море живет настоящий серфер — Никита Замеховский, решила его разыскать. Поехала в Феодосию, нашла его и попросила обучить меня. Хотя интерес к серфингу зародился у меня значительно раньше — когда я впервые увидела фильм «На гребне волны». Естественно, что после того, как я попробовала серфинг на черноморском побережье, мне захотелось поехать на Бали — и уже там я стала узнавать океан.
— Что в этом знакомстве с океаном было самым трудным?
— У меня было множество страхов, связанных с открытой водой, с волнами. Да и к такой физической нагрузке я оказалась не готова, хотя и занималась в свое время и сноубордом, и конным спортом. Но постепенно я научилась преодолевать себя. И вот, в один прекрасный день, сидя все с тем же Никитой на лайн-апе (место, где волна образует гребень — Прим.) где-то на Шри-Ланке, я сказала: «Слушай, еще никто не снимал документальное кино про серфинг. Я хочу снять фильм о людях, которые, так же как и я, пришли к океану своим путем и влюбились в него». Никита тогда сказал: «Ну и снимай! Иди и снимай!» Какого же было его удивление, когда через полгода я появилась на Бали со съемочной группой.
— Как долго шла работа над этим фильмом?
— Полтора года ушло на сами съемки и еще примерно год — на монтаж.
— Что оказалось самым сложным в производстве картины?
— Я очень долго подбирала героев, которые бы правильно вписались в фильм и смогли бы передать те грани серфинга, о которых я хотела рассказать. Сложнее всего было организовать интервью с главным героем картины, 11 кратным чемпионом мира по серфингу Келли Слейтером, а также найти вторую героиню проекта — Марию Ионочкину, которая была бы похожа на меня в своих страхах. Мария является моим прототипом в фильме, но в тоже время ее история абсолютно реальная, она преодолевала свои страхи, обучаясь серфингу. А мы ее снимали. Не меньше была важна «правильная» съемочная группа. Но, конечно, было много нюансов! В том числе и потому, что это был первый фильм такого плана в российской индустрии кино, и многие участники группы оказались не готовы, даже чисто технически, к съемкам с воды. Было очень тяжело!
— Теперь подходим к самому интересному — чем обновленная версия «На волне» отличается от картины, которая уже была представлена публике в 2012 году?
— Это тот же самый проект, но немного расширенная режиссерская версия. Важно отметить, что, когда мы выпустили первый фильм, российский зритель оказался не готов к широкому прокату такого рода картин. Так получилось, что в тот же период мы подписали контракт с крупнейшим мировым агентством IMG и ушли в дистрибьюцию по всему миру. Фильм «На волне» был показан в 35 странах мира — Америке, Бразилии, Новой Зеландии. Причем, очень успешно. После того, как контракт завершился, появилась идея снова привезти эту ленту в Россию.
— И как реагирует аудитория сегодня?
— Многие адепты серфинга уже увидели эту картину — на других носителях или, может, даже в других странах. Кто-то из них, конечно, пошел в кино, но многие — нет. Мне кажется, что, к сожалению, широкая аудитория по-прежнему не ходит в кино на документалистику. Нужно вкладывать огромные деньги в рекламу, в маркетинг. Да и вообще спортивные фильмы у нас пока не очень популярны — если это не блокбастеры, конечно.
— У нас если снимают про спорт — то непременно патриотические драмы и желательно ретро. А про то, что происходит здесь и сейчас, редко увидишь в кино.
— Мне вообще кажется, что документальное кино в России почти умерло. К сожалению, не видно по-настоящему классных проектов, которые могли бы объединить вокруг себя широкого зрителя. А ведь это очень интересно! Жизнь порой подкидывает куда более захватывающие сюжеты, чем работа самого изощренного сценариста.
— Когда вы решились снимать документальное кино о серфинге, какие ставили перед собой зачади? Просвещать, рассказывать истории, просто делиться тем, что близко вам самой?
— Я влюбилась в океан, а потом — и в своих героев. Сьемки этого фильма, люди, которые встречались мне во время работы над ним, — все складывалось в какую-то мистическую историю. Собираясь делать подобный проект, конечно, надо четко понимать, что ты хочешь сказать. Но и простор для импровизации неизбежен: какие-то линии в итоге не вписались в канву, люди не «попали» энергетически. Документалистика, которую я снимаю, как жанр для меня — это нечто особенное: я стараюсь не мешать людям жить в кадре. Но в то же время постановка, красивая картинка безусловно тоже важны. В общем, сила воды и людей, одержимых ею, так покорили меня, что я решила снимать еще один фильм, уже про женщин — «Она — океан».
— Все ваши герои — люди по-своему уникальные: бесстрашные, отчаянные. Расскажите, чья жизненная история вас особенно зацепила или потрясла?
— Желание снять фильм о женщинах я вынашивала, наверное, года два. В какой-то момент меня познакомили с дочкой одного из наших приятелей, которая только начинала свою серф-карьеру: ей на тот момент было всего 10 лет. Когда я ее увидела, поразилась: такой хрупкой, крошечной она мне показалась. Но она уже точно знала, что хочет стать чемпионом мира по серфингу, и не испытывала на этот счет никаких сомнений. Я тогда увидела в ней себя — и захотела снять о ней фильм, который постепенно вырос в проект «Она — океан», во время работы над которым я познакомилась с невероятными героинями. Все рассказанные истории оказались мне понятны и созвучны — в каждой из участниц можно найти что-то, что тебе наиболее близко. Они очень вдохновляют! Например, путь Кеалу Кеннелли, которая считается одной из самых смелых в мире серферш. Она покоряет самые большие волны в мире — Чопу. В 2016 году Кеалу стала первой женщиной, номинированной наравне с мужчинами и выигравшей Billabong XXL Awards в номинации самая большая «труба» в мире! В фильме есть ее слова, которые она тогда сказала на сцене: «В этот вечер я особенно горжусь, что я женщина!»
Кеалу Кеннелли
— А в серфинге тоже есть это гендерное деление? Как вообще мужчины-серферы относятся к женщинам на доске?
— О, да! Несмотря на то, что многие женщины доказали свою состоятельность в океане, гендерных проблем все равно очень много. И эти девушки буквально «проламывают» стену непонимания и неприятия, отвоевывая свое место на лайн-апе.
— Мне-то казалось, что серферы — это такие добродушные загорелые парни, готовые разделить свою страсть со всеми, кто готов учиться и преодолевать себя.
— В серфинге все, как и в жизни: те же проблемы, те же сложные гендерные взаимоотношения. Вообще серфинг — это больше, чем спорт. Это философия, которая включает в себя очень много «ингредиентов»: это и особые отношения с природой, узнавание и преодоление себя, своих страхов, исцеление и расслабление водой, чувство свободы. Когда ты наедине с океаном, с природой, тебе не нужно больше притворяться или быть кем-то другим, слетают все маски и человек начинает жить полной грудью.
— Можно сказать, что серфинг вас изменил?
— Конечно! Более того, я могу сказать, что теперь это моя жизнь. Серфинг дал мне не только новые знания, эмоции или опыт, он стал источником вдохновения для работы, познакомил с огромным количеством удивительных людей. Слепил меня как личность.
— Как много времени вы отдаете серфингу?
— К сожалению, сейчас — мало. Мои любимые споты — на Бали, в Калифорнии и на Гавайях. Гавайи — вообще одно из самых прекрасных мест на земле. Кстати, именно там я ощутила наиболее сильные эмоции в своей жизни. На Гавайях мы снимали одну из героинь фильма — «заклинательницу акул» Оушн Рамзи. Эта уникальная женщина — ученый, морской биолог и защитница океана — единственная в мире, кто плавает без клетки с белыми акулами. Когда я приехала снимать ее историю, главным условием Оушн было то, что я должна была поплавать с акулами и ощутить все эмоции на собственном опыте, чтобы потом точно передать их в фильме. Признаюсь честно, я решилась только со второй попытки. Но это был самый потрясающий экспириенс в моей жизни! Когда вокруг меня проплывала четырехметровая акула, которую Оушн прозвала Гарри Поттером из-за шрама возле плавника, и смотрела мне в глаза — это ни с чем сравнимые эмоции! И они, кстати, помогли мне преодолеть главный страх серфера — страх акул.
— Повестка фильма «Она — океан» чрезвычайно созвучна современным феминистским тенденциям, ведь картина рассказывает о сильных духом женщинах, рушащих стереотипы «мужского» мира. Вы осознанно шли к этой теме или просто так удачно совпало? Ведь еще несколько лет назад эта тема не стояла так остро, как в последние полтора-два года.
— Этот фильм действительно случился очень вовремя. Семь лет назад, когда я его только задумывала, я видела много девчонок, которые ежедневно сталкиваются с различными челленджами и одновременно пытаются делать что-то глобально хорошее: спасать океан, убирать мусор на пляже, защищать животных. Они вдохновляли меня, и я решила, что хочу рассказать их истории. Одной из героинь стала Сильвия Эрл — ей 84 года, и это одна из величайших женщин современности: известный океанограф, исследователь, автор книг, лектор, руководитель экспедиций. За свою карьеру доктор Эрл провела более 7000 часов под водой и организовала более 100 морских экспедиций. Она руководила первой командой женщин-акванавтов в проекте Tektite в 1970 году и установила рекорд в одиночном погружении на 1000 метров. Кроме того, Сильвия стала первой женщиной — главой Национального управления океанических и атмосферных исследований США. Когда мы делали с ней интервью, она сказала удивительную фразу: «Я погружалась в самых уникальных уголках мира, но я уверена — мое лучшее погружение еще впереди». Напоминаю: ей 84 года!
Сильвия Эрл
— О таких героинях нужно рассказывать — это невероятно вдохновляющая история!
— Знаете, почему эти женщины такие удивительные? Мне кажется, в нас природой заложены качества, не очень свойственные мужчинам — забота и настоящая материнская любовь. Женщина собирает вокруг людей, она их оберегает, защищает и заботится о них. Очень жаль, что выходит так мало фильмов о женщинах, и я рада, что справедливость, наконец, восторжествовала, и я внесла свой небольшой вклад. (Улыбается.)
— Вы снимаете важные и интересные проекты, но при этом говорите, что в России они пока интересны узкой прослойке. Как решается вопрос финансирования фильмов?
— Мне очень повезло: я знакома с Александром Росляковым (меценат — Прим.), который на протяжении долгого времени поддерживает и наши картины, и серфинг вообще, развивая это направление в России. Мне кажется, это очень круто — идти от обратного: не навязывать людям то, что приносит прибыль, а взращивать начинания, которые действительно нравятся и находят отклик в сердцах людей. Именно благодаря Александру состоялся наш второй — «Она — океан», а это очень масштабный, очень дорогой проект с огромным количеством съемок, проходивших в разных уголках планеты.
— Вопрос не совсем корректный, но не могу не задать — эти затраты окупаются?
— В России, к сожалению, нет поддержки. Как мы уже обсуждали выше, у нас небольшой рынок документального кино, его не слишком жалует широкая публика. Люди хотят блокбастеров, в то время как за документалистикой закрепились определенные штампы — что это долго и скучно. Наши фильмы другие — на них не засыпают, а просыпаются — и начинают стремиться к новому.
— Но, несмотря на все сложности, фильмы выходят и, насколько мне известно, вы задумали еще один проект, который завершит эту трилогию.
— Это правда, но я пока не хотела бы о нем рассказывать — мне нужно окончательно выносить и сформулировать идею, прежде чем начать транслировать ее публике. Тем более что предыдущие проекты оказались по-настоящему выстраданными — они отнимали не только физические силы, но и эмоциональные. После съемок «Она — океан» мне потребовался год, чтобы восстановить силы. Эту картину я делала около шести лет. И это, конечно, путь. Но я благодарна каждому своему фильму — они сильно изменили мое сознание; я выросла вместе с ними.
